Серж Саргсян: Либо мы ведем переговоры, либо стреляем: мы готовы и тому, и к другому

Формируемая вокруг Армении стратегическая ситуация в целом стабильная, однако это хрупкая стабильность, которая обусловлена различными непрогнозируемыми обстоятельствами, заявил сегодня президент Армении Серж Саргсян в ходе выступления в Национальном исследовательском университете обороны министерства обороны Армении.

«Хочу, тем не менее, подчеркнуть несколько обстоятельств. Первое, на данном этапе у нас нет цели решения военной проблемы в Арцахе. Мы в основном решили вопрос защиты гражданского населения Арцаха от неразборчивого огня противника и решили давно. Мирное урегулирование проблемы, в числе других условий, должно полностью исключить какую-либо военную угрозу мирному нанесению Арцаха», - сказал президент.

«Второе, карабахский конфликт в действительности не имеет военного решения. Посему невозможно одной рукой стрелять, а другой вести переговоры с целью поиска этого решения. Либо мы ведем переговоры, либо стреляем. Мы готовы и тому, и к другому», - заявил президент.

«Провокации делают просто невозможными серьезные переговоры», - заявил Серж Саргсян.

Он обратился также к последней Женевской встрече с президентом Ильхамом Алиевым.

«Искренне для меня сложилась очень странная ситуация, когда после переговоров в Женеве азербайджанская сторона с некой особой озлобленностью пыталась подчеркнуть, будто я нарушил какие-то там договоренности. Честно, это странно, и я очень жду нашей следующий встречи, чтобы спросить моего коллегу, что именно вызвало его гнев. Более того, выступают люди, которые вовсе не должны были быть в курсе нашей беседы, поскольку мы беседовали наедине, и если уж мы договорились никому не говорить, то как тогда его помощники или, не знаю там, советники и прочие, знакомы с темой? Заверяю вас, я и полслова из нашей беседы нигде не произносил», - выразил недоумение Серж Саргсян.

Президент процитировал свои слова на встрече с армянской общиной Швейцарии и задался вопросом: «Разве есть во всем сказанном тогда нечто новое? Я повторил то, что говорю вот уже 25 лет, о чем говорим 25 лет».