«Блеск и нищета» азербайджанской армии

Когда в октябре 2013 года президент Ильхам Алиев сместил с должности министра обороны Сафара Абиева и назначил на его место Закира Гасанова, в азербайджанском обществе затеплилась надежда, что царящему в армии бардаку и произволу наступит конец. А еще в народe пошли гулять слухи (кстати, не без оснований), что тем самым президент еще и намеревается подготовить армию к реваншу.

И, действительно, явление Гасанова народу заметно подбодрило труженический класс. В сравнении с рыхлой осанкой и заплывшим лицом Абиева, гасановская лихая стать и бравые усы внушили массам, что новоназначенный министр с азартом и энергией возьмется за наведение порядка в армии. Но никто при этом не учел содержательной стороны этого назначения, а именно: насколько военкомовское, а затем и милицейско-карательное прошлое генерала Гасанова соотносится с поставленными перед ним задачами по реформированию армии, воспитанию ее боевого духа и практической подготовке к победоносной войне? Кроме того, в воздухе повис еще один вопрос, наверняка самый существенный: готов ли был сам Ильхам Алиев проявить политическую волю и отгородить армию от тлетворного влияния на нее своего авторитарного режима? Ведь корень армейских проблем произрастал совсем из другого места, но именно в армии эти проблемы проявлялись наиболее выпукло и болезненно.

Сейчас, по прошествии семи лет можно уже подвести некоторый итог, взяв за основу факты о действительно проделанной за эти годы работе, а также очевидные провалы вместе со скандальными происшествиями, связанными с МО.

Прежде всего, забегая вперед, следует констатировать, что самым ощутимым достижением азербайджанской армии за время пребывания Закира Гасанова на посту министра обороны стало интенсивное ее перевооружение, пополнение современными системами огня и усовершенствование материально-технической базы. За последние семь лет на вооружение армии были поставлены системы залпового огня российского и турецкого производства, мобильные артиллерийские установки, средства ПВО, вертолетные эскадрильи, широкий арсенал беспилотной авиации разведывательного и ударного назначения. Также значительно расширила свои возможности военно-морская составляющая азербайджанской армии.

Параллельно этому процессу ощутимо интенсифицировался график учений и стрельбищ азербайджанской армии с пробацией нового вооружения и попытками усвоения всевозможных тактических навыков в различных условиях местности, климата и времени суток.
Судя по информационному потоку, также была проделана большая работа по усовершенствованию условий службы и обеспечению солдат. Было отремонтировано или заново построено множество казарм, усилено питание военнослужащих и т.д.

Надо сказать, что Закир Гасанов охотно способствовал распространению именно этой части информации об армии и предпочитал лично светиться на фоне подобных достижений. Практически еженедельно можно ознакомиться со сводками МО о посещении министра каких-либо переоснащенных объектов военного назначения, о его присутствии при открытии новой казармы или даже прачечной военной части. Складывается ощущение, что министр слишком сильно афиширует свои личные заслуги в такого рода достижениях, поскольку даже мероприятия второстепенного значения не обходятся без его непременного присутствия.

По большому счету, у него нет иного выбора, так как похвастаться позитивными сдвигами в остальных компонентах армейского строительства Гасанову нечем. Тут у него сплошные минусы и недочеты. Пожалуй, начнем с самого главного провала в семилетней министерской карьере Гасанова – апрельской войны.

Доподлинно известно, что планирование боевых действий и непосредственное командование операциями осуществляется не министром лично, а генеральным штабом. Однако именно министр отвечает за целостную подготовку армии к войне, за обеспечение необходимыми ресурсами и условиями для войны, а также контролирует действия генерального штаба с безусловным правом внесения корректировок в его работу или изменения планов, естественно, с ведома и согласия Верховного главнокомандующего. То есть, он полностью разделяет ответственность за итог кампании. Учитывая сказанное, каким результатом может похвастаться Закир Гасанов в контексте событий апрельской четырехдневной войны?

Очевидно, что готовящийся на протяжении долгих лет «блицкриг» в Карабахе захлебнулся уже с первых часов старта, оставив в наследство от себя сотни спецназовских трупов, десятки единиц подбитой бронетанковой, артиллерийской и авиационной техники, в придачу с массовой паникой собственного населения в приграничье и тылах. Однако о всех этих наглядных минусах азербайджанская госпропаганда и, в частности, ведомство Гасанова предпочитает умалчивать, а в противоположность раздувают небольшие тактические корректировки на двух участках передней линии фронта до масштабов победоносной войны. Однозначно, Гасанов, а вместе с ним и высшее штабное командование в лице Наджмеддина Садыкова полностью провалили поставленные перед ними задачи, однако никакой ответственности за нулевой результат и неприемлемые потери не понесли. Объясняется это весьма просто: если бы Ильхам Алиев, который был весьма удручен результатами апрельской бойни 2016-го сместил бы министра с начальником генштаба или даже одного из них, то это означало бы признание перед обществом провала азербайджанской армии, а, следовательно, и собственных ошибок, как верховного главнокомандующего.

Так или иначе, Гасанов смог «переварить» последствия бесславной четырехдневной войны, но после нее был вынужден прибегнуть к радикальным мерам для сохранения своего имиджа и позиций во власти, в результате чего его ведомство и армия в целом отметились рядом скандалов. Прежде всего речь идет о так называемом деле «тертергейта». Тогда с надуманными обвинениями в шпионаже в пользу армян военной прокуратурой были арестованы десятки азербайджанских офицеров, солдат и мирных жителей из прифронтовых районов. Многие из них до сих пор находятся в заключении и никаких официальных данных о курсе их следственного дела, несмотря на обещания, государством представлено не было. Шестеро из них (по другим данным - восемь) были убиты в тюрьмах во время пыток, а затем тайком похоронены в ночное время суток без присутствия родственников.  Повторимся, что по истечении трех с лишним лет ни правоохранительные органы Азербайджана и ни министерство обороны не дали никаких разъяснений по «тертергейту». Мы же смеем предположить, что аресты и расправы были учинены над военнослужащими, которые имели неосторожность прилюдно заявить, что апрельская авантюра обернулась для азербайджанской армии катастрофой. На самом деле придерживающихся такого мнения людей в азербайджанской армии было и есть несоизмеримо больше, однако продемонстрированная акция устрашения «тертергейта» заставила их замолчать.

Еще один скандальным шагом, к которому прибег министр Гасанов после апреля 2016-го, дабы обезопасить себя от критики, стала инициация закона об уголовном преследовании распространителей «ложной» информации о положении дел в армии и на фронте. Таким образом, за оглашение любой тематической информации, не соответствующей официальным данным МО, в Азербайджане человека могут арестовать и посадить в тюрьму с обвинением в антигосударственной деятельности. Надо ли говорить, что этот закон превратился в весьма удобную ширму для руководства МО и лично Гасанова, за которой скрылись от общественных глаз преступления, творимые в армии и министерстве.

Здесь мы подобрались к одной из наболевших проблем в азербайджанской армии, которая и после назначения Гасанова не перестала быть актуальной, несмотря на попытки затушевать ее посредством выше названного закона. Речь идет о высоких показателях смертности в азербайджанской армии в результате карательных мер противника, а также несчастных случаев и неуставных отношений. И во времена Сафара Абиева, и в первые годы руководства Закира Гасанова пресс-служба МО весьма неохотно сообщала о смертях в армии. Однако после последних законотворческих преобразований такая информация и вовсе испарилась из релизов и сводок МО. Конечно, для неискушенных потребителей информации такая скудость данных может показаться доказательством прочного порядка в азербайджанских вооруженных силах, однако азербайджанское общество достаточно хорошо информировано о практически каждодневных форс-мажорных случаях в армии со смертельным исходом. Люди передают трагические новости из уст в уста, и хотя иногда с ощутимым опозданием, но информация все же просачивается в массы. Также весьма велика в этом деле заслуга блогосферы, которая подкрепляет информацию конкретными данными, фотографиями и иными доказательствами. Таким образом закон никак не в состоянии блокировать информацию о высокой смертности в армии, но с другой стороны он способствует расслабленности всего министерства, генштаба и ответственных командиров, не обязанных более отчитываться о летальных случаях в армии перед широкой общественностью. Это же в свою очередь провоцирует беспредел в рядах вооруженных сил, поскольку ответственность за такого рода преступления там практически «бесхозна».

Азербайджан официально не разглашает итоговой информации об общем количестве смертей в армии в годовом разрезе. Вместо него это делают различные правозащитные организации или блогеры. Однако определить точное число смертей фактологическим материалом бывает очень сложно, поэтому данные всякий раз выходят не полными. Но с учетом вышеописанного у азербайджанского общества есть все основания полагать, что после пресловутого закона количество смертей в армии из-за халатности, коррупции и неуставных отношений только повысилось.

Другими хроническими недугами азербайджанской армии, разлагающей ее изнутри, являются коррупция и кумовство. Они приелись в армии на молекулярном уровне, начиная от самых низших звеньев и кончая самой высшей ступенью иерархии. Не будем детализировать проблему в разрезе всей системы, а лишь заметим, что ныне Закир Гасанов с Наджмеддином Садыковым считаются одними из самых коррумпированных чиновников в Азербайджане, махинации которых с колоссальными средствами оборонного бюджета под видом государственной тайны скрыты за семью печатями. Но о масштабах и методах их незаконного обогащения можно судить из информационных потоков, публикуемых азербайджанской оппозиционной прессой и из признаний отставных офицеров. Достаточно лишь вспомнить разглашенную на днях информацию о ликвидированной в Баку военчасти, территорию которой Гасанов с Садыковым продали под новострой и обзавелись там же несколькими просторными квартирами, не забыв при этом одарить недвижимостью своих родственников и ведомственных фаворитов. В очереди на жилье в Азербайджане стоят тысячи офицерских семей и очередь эта продвигается вперед весьма медленно, тогда как высокопоставленные генералы своевольно распоряжаются бюджетом, присваивают армейские объекты и раздают их своим ближним.

О сколоченном состоянии Гасанова и Садыкова ходят в Азербайджане легенды, и едва ли в стране найдется ребенок 10-12-и лет отроду, не знающий какие крупные объекты, торговые сети и земельные угодья им принадлежат, и какими методами они извлекают выгоду из своего положения. Любопытно, что оба этих генерала, оказавшись в одной упряжке армейского руководства, с самого начала не очень ладили между собой и даже конфликтовали. Однако оба, будучи в фаворе у главных лиц правящей семьи (Гасанов беззаветно предан Ильхаму Алиеву и пользуется его безграничным доверием; Садыков же успел породнится с самой первой леди и вице-президентом, высватав своему сыну внучку тетки Мехрибан Алиевой), вынуждены были найти общий язык, сбалансировать влияние в армии и, как результат, совместно пользоваться обширными возможностями их статуса.

Однако нечистоплотные действия Гасанова с Садыковым не ограничиваются одним жульничеством на почве локальной азербайджанской действительности. Были подозрения, что генералы (разумеется не без отмашки верховного главнокомандующего) успели поучаствовать в сомнительных сделках и махинациях международного масштаба. И наконец, это также подтвердилось, причем, опять же, благодаря азербайджанским источникам.

В середине января проживающий в Германии отставной майор вооруженных сил Азербайджана Габиль Маммадов на YouTube-канале NQILABA («Революция впереди») открыто заявил, что Наджмеддин Садыков имеет непосредственное отношение к пожару, вспыхнувшему на армейском складе в Азербайджане три года назад. Речь идет о складе боеприпасов у села Гилези в Хызынском районе Азербайджана, на котором в августе 2017-го внезапно детонировали снаряды, в результате чего несколько дней взрывы стрясали Каспийское побережье, близлежащие населенные пункты оказались под обстрелом, население было эвакуировано, а бюджет страны понес убытки в десятки миллионов долларов. Габиль Маммадов утверждает, что Азербайджан продавал из этого склада боеприпасы террористам в Сирии. Когда же схема продажи вскрылась, азербайджанское армейское командование решило уничтожить склад, дабы замести следы. Начальник генштаба Садыков непосредственно перед трагедией уволил командира складской части Заура Абдурахимова, а начальника штаба Эльчина Гасанова засудил за, якобы, пропажу одиннадцати пистолетов и одной винтовки. После этого им был дан тайный приказ об учинении пожара на складе. Таким образом хызынский арсенал взлетел на воздух, но не совсем испарился. Дело в том, что именно люди Садыкова занимаются по сей день сбором, вывозом и продажей снарядных чушек и ракетных корпусов из драгметалла с территории Хызынского района. Сначала в этой работе Садыков задействовал срочников, но когда несколько солдат подорвались там на танковой мине и погибли (кстати, достоверная информация об этом была скрыта МО), генерал был вынужден нанять за деньги обыкновенных рабочих, которые и поныне ежедневно загружают по нескольку грузовиков латуни.

Однако судя по заявлению Маммадова, махинацию с продажей боеприпасов сохранить в тайне не удалось. Признание отставного азербайджанского майора поразительным образом совпадают с распространенными уже в международной прессе данными о том, что Баку закупал у Болгарии снаряды, складировал их на своих хранилищах, а затем переправлял в одну из арабских стран Залива, после чего боеприпасы непосредственно поступали в руки ИГИЛ и Отрядов Народной Самообороны (YPJ) в Сирии.

Спрашивается, мог ли начштаба азербайджанской армии Наджмеддин Садыков единолично являться автором схемы с продажей оружия террористам, а также поджога хызынского склада? Определенно, нет. Он действовал с ведома и согласия, и даже по указу министра Гасанова и Главкома Алиева. И вполне логично, что именно в качестве награды за выполненную грязную работу с заметанием следов ему было предоставлено право монополизировать сбор и продажу хызынского драгметалла. Напомним, что речь идет о том самом Садыкове, которой в документальном фильме «Геранбойский батальон» гневно рассказывал Невзорову о потерявших честь и совесть вороватых генералах и пафосно рисовал из себя этакого спартанского героя, бескорыстно служащего родине за черствый кусок хлеба.

Напомним, также, что речь идет о тех же самых Алиеве и Гасанове, которые денно и нощно стращали армян «переполненным терпением», «молниеносным блицкригом», «освобождением Зангезура», «уничтожением Иревана». Это те самые люди, которые без устали твердят об отсутствии топлива у армянских танков, о моральном разложении армянской армии, коррупции и бардаке в ее рядах и о трусости армянских офицеров. Они твердят, а вслед за ними огромное скопище прислужников, журналистов, пропагандистов, военспецов, аналитиков, лизоблюдов и иных дакальщиков хором вторит всей этой демагогической болтовне и самообману.

В армянской армии были и остаются еще проблемы, подлежащие решению. Главное, что они не остаются скрытыми от общества. И вместе с тем эта армия безупречно выполнила и впредь, несомненно, будет выполнять свою главную миссию - защиту родины и чести нации.

Азербайджанской пропаганде следовало бы осознать эту разницу, прежде чем тыкать пальцем и зубоскалить, подобно дразнящей обезьяне, узревшей в водной глади отражение себя самой.