Где же «Европа»? Никол между Парижем и Москвой

На фоне широко распространенного внутреннего бессилия и мандража в Армении внешнеполитические события становятся все более доминирующими для диагностики настоящего и прогнозирования будущего страны.

История, конечно, не любит желательное наклонение, но нетрудно представить, насколько заметной и весомой была бы роль нашей страны в сегодняшних тектонических геополитических событиях, если бы не катастрофа 2018 года и последующий запланированный распад двух армянских государственностей.

Нетрудно представить, насколько громким был бы голос Армении при наличии 42 тысяч квадратных километров армяно-иранской границы длиной 135 километров, без перспективы прохождения через Сюник пантурецкого ятагана, с развивающимся стратегическим союзом с Москвой и реальным улучшением отношений с ЕС на фоне масштабных и системных реформ.

Два последних вояжа Пашиняна характерны с точки зрения нынешнего обанкротившегося внешнеполитического позиционирования нашей страны. Визиты в Париж и Москву, не говоря уже о велосипедных трюках, подчеркнули еще неизлеченную боль от того, «кеми мы были, кем мы стали!»

Начнем с Парижа

Личная «теплота» Никола с президентом Франции никак не была капитализирована в реальной политике, ограничившись гуманитарной помощью, которая так и осталась в Лачинском коридоре в прошлом году и так и не дошла до Арцаха, и, по большому счету, доставкой некоего количества военной продукции, которая ничего не меняет.

Как бы резко это ни звучало, но самый запоминающийся момент, когда Никол и Макрон были замечены вместе, — это похороны великого Шарля Азнавура. Их последняя встреча была протоколом двух «лузеров», неудачников мирового масштаба (прошу прощения у президента Франции за сравнение его с Пашиняном: он игрок высшей лиги после последовательных поражений на европейских и национальных выборах, с падающей репутацией внутри ЕС, в отличие от Пашиняна, который играет в чемпионатах на окраинах мира).

Вы вообще заметили, что Николу так и не удалось установить какие-либо прочные, подходящие стране личные отношения с твердыми и авторитетными лидерами на международной арене?

В том же ЕС другим его «близким» был другой слабый и неудачливый лидер, Шарль Мишель, нелюбимый президент Европейского совета, на котором лежала своя доля вины за Арцах, а не более сильная и жесткая Урсула фон дер Ляйен. 

Сравните энергетику отношений между тем же Сержем Саргсяном и Николя Саркози, Жан-Клодом Юнкером или Дональдом Туском и положительный эффект для нашей страны.

В ходе того же визита в Париж формальное участие Пашиняна в очередном саммите Франкофонии вновь добавило соли на рану упущенных по его вине возможностей этих шести лет. 

Ведь членство Армении в этой организации, ставшее одним из важных внешнеполитических направлений третьего президента РА и умело воплощенное в жизнь прежде всего усилиями министра иностранных дел Эдварда Налбандяна, имело целью создать дополнительную опору не только в двусторонних отношениях с Францией, но и укрепить связи с десятками других стран Африки и Азии и тем самым нейтрализацию дипломатических усилий Азербайджана в рамках Движения неприсоединения. 

Однако саммит Франкофонии 2018 года, привезенный в Армению огромными усилиями прежних властей, был превращен Николом в рабис ужин, не оставивший реальных политических следов и влияния, в то время как Алиев одну за другой своей антиармянской пропагандой  мыл головы средним и малым странам Глобального Юга.

Содержание последнего визита в Москву также было формальным, более того, оно было частью внешнеполитической шизофрении.

«Мы бойкотируем ОДКБ, но отправляемся в СНГ», «Россия виновата, но я должен поздравить Путина с днем ​​рождения», «Мы хотим подписать фиктивный документ с Азербайджаном, но мы против заявлений СМИД СНГ», «Мы готовы встретиться с Алиевым на Западе, но не в Москве», «Россия искажает пункт 9 заявления от 9 ноября, но во время личной встречи мы сидим спокойно, когда отчество Пашиняна дважды произносится неправильно» - эта череда противоречий, безусловно, связана с неудовлетворенным и ложным стремлением сблизиться с Западом. 

Я знаю, что следующая мысль не понравится многим людям, как прозападникам, так и пророссийским, но реальности она не меняет: в XVIII и XIX веках армянский народ умом и сердцем выбрал Россию как «Европу». Да, для армян, веками страдавших под турецким и персидским игом, Россия в тот период воспринималась как «Европа», христианское и более развитое государство. Другое дело, насколько сегодняшняя Россия будет «Европой» в новых тенденциях ее «азиатизации» или насколько сегодняшний ЕС останется «Европой» на нынешней стадии «американизации». Но за эти годы география не изменилась, и нет другой близкой и доступной Армении «Европы», кроме России.

АРМЕН АШОТЯН

вице-президент РПА

ДИУ "Дзорахбюр"

08.10.2024